Джонс-стрит, 1
Сообщений 1 страница 3 из 3
Поделиться229 Июл 2012 21:55:46
начало.
Я иду по улице, иногда нервно отдергиваюсь и смотрю назад, задумываясь мимолетно о том, что меня может кто-то преследовать, но с улыбкой замечаю, что это просто тихая паранойя воспаленных мозгов. Асфальт пышет жаром, и порой мерещится, что от него действительно идет пар горячей пыли. Люблю асфальт больше, чем паршивую землю, и не знаю, как вам это объяснить. Вот люблю и все, стихия города мне намного ближе, чем природные условия с её лесами и полями. На земле меня начинает шатать и равновесие уходит в сторону, покидая беспокойное тело, а асфальт - всегда ровно и надежно. А ещё земля заглушает звуки шагов, а вот серая масса нет, скорее наоборот даже, и надо уметь ещё бесшумно передвигаться по ней. А мне лично не от кого скрываться.
А ещё у меня нет секретов. Привычно, что у каждого есть скелет в шкафу и что у каждого окружающего есть секрет, которым он делится с кем-то и потом разочаровывается, или так и хранит его, пока не унесет свои сверхтайные знания червям. А мне нечего таить или наоборот, чем-то делиться. У меня в душе пустота. Я это понял давно, кажется, с самого детства я ощущал, что внутри меня нет ничего, никаких чувств, разве что примитивная радость и раздражение и серая меланхолия, которая и является проявлением пустоты. Нет никаких эмоций, ничего не радует и не печалит, в общем-то. Я не впадаю в черные депрессии и не веду праздный образ жизни, хотя меня можно в этом упрекнуть, так как к жизни я отношусь и правда без привычного окружающим внимания и заботы. Не лезу на рожон, но и бывает веду себя вызывающе, дерзко - ох как некоторые этого не любят. Мало с кем можно поговорить по душам, понимая, что твои слова не наткнулись у цели в железобетонную стену. И несмотря на свою скромную эмоциональность и чувствительность, мне тяжело общаться с такими же, как я. Именно общаться - не имея ввиду перепихон словесный без смысла. Иногда хочется проговориться, зная, что тебя слушают. Я не скрываю и говорю всегда свои мысли, непристойно обнажая их однажды, но порой хочется по-ни-ма-ния. И понимать других. Понимаю других, но лишь в теории - что чувствует, что скажет, как поступит. Но не могу ощутить. А порой важно ощущать, и меня несказанно радует, когда у меня это получается.
- Я худший в том, что умею лучше всего, так? - я вопросительно наклоняю голову, сверля воздух перед собой. На миг кажется, что он не выдерживает взгляда и кровоточит, но это не так; атмосфера молча проглатывает мой повествовательный вопрос и приходит в привычное состояние невесомости. Легкий поток ветра нахлынул на меня, хлестнув холодными лентами по лицу, словно стараясь привести меня в чувство, мол, Стэн, ты совсем рехнулся, коли с воздухом разговариваешь. Осталось ещё назвать березу подругой и завести семью с камнем.
- Ты права. - хохотнул я, с вызовом поймав мимолетный взгляд глаз сбоку.
В одно мгновение мне становится невыносимо весело. Это никогда не назовешь счастьем, просто первобытная праздная радость - я никогда не хотел понимать, зачем нужно постоянно скрывать внутреннее свое я, когда порой оно говорит больше, чем оболочка. Постоянно скрываться за масками, когда нет никакой видимой выгоды от этого. Опять затертые до дыр принципы и морали. Мораль! Я никогда не верил в бога, просто потому что я бог сам себе, и каждый сам себе божество, со своими заповедями и притчами. А так как я и сам себе не верю, то я просто агностик - вопросы веры меня волнуют меньше всего, причем веры во что бы то не было. Никому и ничему нельзя верить, никто не скажет правды и никто не будет любить больше всего, как бы не было сейчас грустно кому-то. Правду никто не скажет, потому что её просто нет. Есть ложь родная и свое мнение, которое некоторые и говорят лицо, ничем не брезгуя, и я из их числа. И для кого-то я просто лицемер и шандарахнутый, а для кого-то пророк, герой нашего времени - своя правда у каждого.
Когти четко отбивают ритм. Цок-цок. Гниль внутри начинает тянуть и резать брюхо, намекая, что пора чем-то заполнить нутро, и желательно побыстрее, иначе омерзительное чувство голода забьет мои любимые мысли, не давая им спокойно говорить и вести дискуссии мне на благо. Что же, пожалуй, придется опуститься ниже, чем хотелось бы, это не стыдно, нет. Усмехнувшись криво своему славному бесстыдству, я сгибаю длинную шею, наклоняя голову и вонзаю клыки в падаль. Желудок сжался в предвкушении пищи, мне же не доставляло удовольствия жрать отбросы, но, жаль, я был сейчас не в состоянии бегать самим за пропитанием, поэтому я сейчас стоял около серого, внезапно выросшего среди красных зданий дома и ел пойманную ужё кем-то птицу. Проходящие мимо тощие фигуры презрительно смотрели на меня, фыркали или же старались обойти по широкой дуге. Меня это почему-то развеселило, и я, подняв слегка загрязненную пасть от тушки, довольно произнес в толпу, не смотря ни на кого определенного:
- Грядет чума! - морду моей маски исказила широкая, острая ухмылка. Зловещее помолчав, я вновь проронил монетки слов, звонко отозвавшиеся в ушах мелких шавок, - Я бы на вашем месте обошел это место за милю. - с нескрываемым удовольствием я ловил их потупленные, напуганные, удивленные взгляды, и в каждом читалось непонимание и ступор. Я тоже не люблю неожиданностей, но этот ход я просчитал наперед, поэтому могу считать себя победителем. Нахально повернувшись спиной к уже уходящей группе собак, я вонзил зубы в плоть давней жертвы, продолжая смаковать их недоумение. Коль не хватает эмоций в себе, будем ловить их на других.
Хорошая коллекция.
Поделиться330 Июл 2012 03:11:52
1
Вчера, сегодня тщетный поиск, и нет ни малейшего представления о том, что же надо искать, к чему так непрерывно тянет и без чего возникает раздражающе-пустое ощущение недостачи. Альтер не мог увидеть этот неясный объект даже во сне, что и говорить о фантазиях - его можно было только почувствовать, но уже и физически, самой кожей, поддаваясь еле заметной дрожи нетерпения, а иногда отчаяния от того, что надежда найти это с каждым днём угасает. Каждый новый промах рождает сомнения, и вера в неудачу крепнет, питаясь молодой неопределённостью мыслей и их способностью цепляться за всё новое. Может, это и есть то самое чувство, когда больше нечего хотеть. Новое кажется старым, чудеса почти не удивляют. Но раз так, ему осталась лишь одна верная дорога... Веки плавно смыкаются, - и нет вопросов, нет ответов; только он ещё не наигрался в жизнь, не налюбовался. Она же для него прекрасна.
Это мутное состояние и привело его в Сан-Франциско. Здесь он думал найти жизнь новую, резко отличающуюся от предыдущей, чтобы она стала радикальным изменением, встряхнувшим бы его и расставив недостающие в голове точки-запятные на свои места. Однако, не так всё получилось, как задумывалось. Этот город, порядки вокруг, обстановка - всё будто является отражением его прошлого, несколько искаженным, но легко узнаваемым в общих чертах. Силуэты, цвета, тени остались неизменными. По чистому листу, который он трепетно готовил, снова рассыпятся буквы в те же слова, образуя те же предложения, сложенные в знакомый текст. Значит, он никуда не убежал и не нашёл другого мира, хотя выбирал направление буквально на ощупь, повинуясь мимолётному чувству, но так точно попал в место похожее. Случайность или нет, но это зародило в нём мысль, что может другого-то уклада жизни и нет, а если есть, то он морально и физически не готов вновь куда-то идти, опять же, желание утихло. В то же время он порадовался, что наконец-то чего-то захотел, правда, громко сказано - просто захотел остаться здесь, пока снова не задастся идейным порывом. Захотел пожить, заняться чем-нибудь... стать частью чего-то. В данном случае жизни этого города, о котором с каждым днём разведывал всё больше и больше, незаметно скользя по улочкам и прислушиваясь к чужим разговорам, а иногда и заговаривая с кем-то. Он не собирался примыкать ни к одной из двух сторон, решив остаться мирным жителем. Только на словах, конечно. Он не сомневался. что будет метаться между городскими группировками, пособляя то тем, то другим, действуя в своих интересах. А вообще, был у него план, который он обязательно хотел осуществить. Он не привык действовать один, легче ему было всегда идти с кем-то за одно, даже принимая чужие устои за свои - так проще, потому что сам он свою правду где-то потерял, ещё с первых дней жизни. А он хотел истины, хотел правил. Какая же игра без правил? "Лишённая азарта, неинтересная." Он не сомневался, что ему удастся-таки сесть кому-то на шею или, откровенней сказать, паразитировать на ком-то. Альтер не видел здесь ничего плохого, наоборот, из этого выходит своеобразный альтруизм. Его носитель определённо оставался в преимуществе, Альтер тоже, только по-своему.
Плавно и осторожно, будто пробуя на ощупь асфальт под лапами, он ступал по незнакомой улице. Он шёл понуро, искоса поглядывая вокруг с толикой недоверчивости, примечая некоторые детали фасадов домов, изъяны тротуара и, конечно, обязательно уделяя внимание попадающимся по пути живым объектам, в основном сородичам. Теперь он знает, что ищет. Кого ищет.
Серым разбавило красную кирпичную чреду - это он тоже подметил: удобней будет ориентироваться, если доведётся ещё раз сюда попасть. По привычке, заметив одну деталь, он резко перевел взгляд в сторону, сразу поймав на случайного прохожего. Тот куда-то смотрел, хмуро, кисло, - Альтер не мог не проследить, куда было устремлено это насупившееся внимание. Но картина его не захватила, да и вообще никак не зацепила. Серые глаза безучастно оглядели незнакомца, впрочем, яркого, по мнению Альтера. В таком окрасе уже есть даже какая-то харизма - единственный плюс, а может и недостаток. Альтер отвернулся, но перед глазами так и остался неуловимый рыжий блик.
- Грядет чума! - Альтер мог бы ограничился лишь взглядом на "оратора", но собаки вокруг спонтанно скучковались и он, как по стадному чувству, примостился в толпе, чуть сбоку от основной массы. А затем протиснулся за спины случайных прохожих, чувствуя себя более комфортно в таком положении, да и чтобы меньше привлекать к себе внимание. Толпа, толпа. Как же он любил зарываться в самые её гущи так, чтобы вокруг становилось темнее. - Я бы на вашем месте обошел это место за милю. - Честно, Альтер поверил -а что, вполне возможно. Он склонил голову чуть набок, "переваривая" услышанное, но как обычно не поведя ни бровью, ни пошевелившись, просто застыв. Он лишь с некоторой грустью заметил, как поредела стайка прохожих, расходясь кто куда шёл, но сам остался неподвижен. И встрепетнувший всех незнакомец уже обратился к нему спиной. Как будто ничего и не было. Но Альтер решил, что всё только начинается. Чего таить, он решил попробовать прибиться к этому псу. Может, не самый лучший вариант, но в этом-то и был смысл. Кто ещё пойдёт на такую сделку, если не кто-нибудь "со странностями". Помявшись, он не спеша двинулся к цели, ломая голову над тем, с чего бы начать, как бы подступиться. Но в итоге стал действовать как подсказывало "вдохновение". Он подошёл справа, остановившись сбоку от незнакомца, молча поглядывая на него, но в основном ездил взглядом по пустоте перед собой, думая, что всё само как-то произойдёт, однако не дождался.
- Почему? - уж как-то очень обобщенно спросил он, пытаясь вместить сюда все некстати разбежавшиеся мысли. А вообще, он просто вдруг вспомнил про чуму, о которой только что услышал. - Из-за чего же чума?
Отредактировано Alter (30 Июл 2012 03:13:02)